Главная » ИСТОРИЯ » Ель и интересные факты о ней

Ель и интересные факты о ней

Ель самое древнее растение в рус­ском лесу: ископаемые остатки ели палеонтологи обнаруживают в отло­жениях мелового периода, а потому интересные факты о ней копились веками.

Уральские горы. Южный Урал. Башкирия

Уральские горы. Южный Урал. Башкирия

Ель поющее дерево

Россия, пожалуй, самая “еловая” страна: ель – дерево преимуществен­но северное, южнее 35 градуса север­ной широты ее встретишь разве что в высокогорье.

Древесина ели белая, легкая и мягкая. Ее использовали для своих нужд еще жители неолита (находки в селище Пазарджик, Болгария). Из древесины ели изготовлены четырех­метровые весла знаменитого Усебергского корабля викингов, раскопанно­го в 1904 году в Южной Норвегии, близ Осло-фьорда.

Дай мне, Ель, смолы тягучей,

Дай смолы своей и соку:

Засмолю я швы в пироге,

Чтоб вода не проникала,

Не сочилася в пирогу,

– говорит индеец Гайавата, герой поэ­мы Г. Лонгфелло, переведенной на русский язык И.А. Буниным: ее смо­лой древние мореходы смолили дни­ща своих кораблей.

Ель называют поющим деревом или резонансным

Ель называют поющим деревом или резонансным

Ель называют “поющим деревом”: из нее изготавливают деки фортепья­но, скрипок, виолончелей, арф, бала­лаек, гитар, мандолин. Для этих целей выбирают ели 100-120-летние, осо­бенно правильного сложения, с иск­лючительно ровным распределением волокон древесины, с годичными кольцами одинаковой ширины. Такие “поющие” ели еще называют резонан­сными.

Туристам, посещающим северои­тальянский город Кремону, родину великих скрипичных мастеров, непре­менно показывают расположенный неподалеку еловый лес в предгорьях Доломитовых Альп, где их шедевры некогда шумели зеленой хвоей.

Ама­ти, Страдивари, Гварнери часами бродили по этому лесу, придирчиво выбирая ту самую, единственную, им одним ведомую ель.

В Государствен­ной коллекции уникальных музыкаль­ных инструментов в Москве хранится несколько скрипок, альт и виолончель работы Антонио Страдивари (1643­1737). Чести сыграть на них удостаи­ваются лишь очень немногие, самые выдающиеся музыканты.

Ели ли ли ела или происхождение слова ель

Русское “ель” (как и древнегречес­кое элат) происходит от индоевро­пейского едл – “колючий”. Колючие (и потому обережные, защищающие от злых сил) и вечнозеленые (символы вечной природы, вечного обновления жизни) ветки ели, сосны, можжевель­ника со времен язычества использо­вались кельтами, германцами, скан­динавами, славянами для украшения жилищ и хозяйственных построек в пору зимнего солнцестояния, поворо­та года на лето.

Капища древних славян

Капища древних славян

У угро-финских народов ель, бере­за и сосна составляли особо почитае­мую триаду. Прибалтийские финны поклонялись им в хийси – священных рощах. В верованиях удмуртов это де­ревья верховных богов: сосна посвя­щена творцу мира Инмару, береза – богу земли Кылдысину, ель – Квазю, богу воздуха и погоды, покровителю пчел.

Жертвы Инмару, богу верхнего ми­ра, сжигались на священном костре перед сосной, жертвы Кылдысину – серебряные монеты, кости жертвен­ных животных – закапывались в землю у корней березы, жертвы Квазю, богу среднего мира – шкуры жертвенных животных, куклы-фетиши, полотенца – развешивались на ветвях ели.

В жерт­ву Инмару приносили животных бело­го цвета, Кылдысину – черного, Ква­зю – красного.

Отголоски этих верований в славя­нском фольклоре – белый, красный и черный лесные всадники в русской сказке “Василиса Прекрасная” и рус­ские пословицы о лесах еловом, бе­резовом и сосновом: в одном – мо­литься, в другом -жениться, в третьем – умирать.

Не случайно “еловый” Квазь при­виделся Василисе в огненном, крас­ном обличье. “Жаровая” ель, отмеча­ет историк первобытных религий С.А. Токарев, “была символом огня (в том числе и небесного), возможно, из-за сходства ее формы с формой пламе­ни”.

Ель в славянской мифологии

Совершенно особое место зани­мает ель в восточнославянской мифо­логии. Служившие оберегами изобра­жения елочек присутствуют уже на праславянской керамике Триполья (IV-III тыс. до н. э.).

Если для морских волков скандинавов главными де­ревьями были дуб и ясень, из которых делались корпуса их наводивших ужас на все окрестные народы “драконьих” ладей, то для наших предков-землепашцев главной была земля, и то, что на ней произрастало, и то, чем ее об­рабатывали.

Картина мира на трипольском керамическом сосуде. IV-III тыс. до н. э.

Картина мира на трипольском керамическом сосуде. IV-III тыс. до н. э.

Вершалиной, вершиной, цапулькой, отмечает выдающийся рус­ский этнограф Д.К. Зеленин, называ­лась верхняя часть елового ствола с сильно заостренными сучьями – прос­тейшая соха, пахотное орудие, кото­рым рыхлили подсеки, где невозмож­но было бы пахать ни плугом, ни сохой из-за обилия пней и крепких корней.

Название старинного русского го­рода Елец, что в Липецкой области на реке Сосне, – от простейшей бороны-суковатки (она же ельчина, ельцы) из расщепленных еловых досок: 3-8 или более, на нижней части которых име­лись сучья 35 – 80 сантиметров дли­ной, заостренные и служившие зубья­ми бороны.

Из ели делалось многое в крестья­нском обиходе – от избы до прялки.

Неудивительно поэтому, что, как отмечает этнограф Т. А. Агапкина, “от­носящиеся к ели мифологические представления получили развитие прежде всего у восточных славян (особенно – у русских и белорусов)”.

Ель-кормилица – Еленица народ­ных заговоров-заклинаний, Елена Прекрасная русских сказок – ассоци­ировалась и с Матерью Сырой Зем­лей, и с верховной общеславянской богиней Макошью, и с Марой-Море­ной – богиней потустороннего мира.

Еловая ветка с густо разросшейся хвоей звалась в народе “матка, ма­точник, матерник, шапка, курина ла­па”. Такие ветки подвешивались как оберег во дворе, закладывались под все четыре угла строящегося дома, “чтоб бурей не снесло”, чтоб стоял он прочно и долго и чтобы был в нем достаток.

“Стилизованное изображение “елочки” отмечается на коньке дома и резьбе наличников, – пишет этног­раф-фольклорист Н. А. Криничная. – Этот узор повторяется в орнаментах на вышитых полотенцах, на глиняной посуде”.

Ель присутствует в росписи фронтона дома, наличников окон, ста­вен, на дверях, печке, сундуках, шка­фах, прялках и других предметах до­машнего крестьянского обихода.

Ель – хозяйка леса, защитница странника, охотника, грибника. Оло­нецкий договор с елью о ночлеге:

“Ель-еленица, красная девица, обо­рони от темненькой ночи”.

Во всех славянских языках слово “ель” – женского рода: ее конический силуэт ассоциировался с высокой стройной женщиной в традиционном народном наряде.

Ель – не только воплощение женского божества, но и символ женской судьбы.

“Зеленая ялиночка на яр подалася, молодая дивчиночка в казака вдалася”, – пели украинки.

“А елка, ты елка зеленая, та все тебе все сучья ветются, только у меня нету макушечки, макушечку мою бурею сломило” – пела в Калу­жской губернии русская девушка-си­рота.

Образ мироздания

Пушкинскую белку из “Сказки о ца­ре Салтане” (1831), что “под елкою высокой” “песенки поет, да орешки все грызет”, фольклористы недаром сравнивают с белкой Рататоск, бега­ющей по стволу мирового древа гер­мано-скандинавской мифологии – ясеня Иггдрасиль.

В русской язычес­кой мифологии ель – мировое древо и в силу своей “горной” конической формы – аналог мировой горы, и даже образ всего мироздания в целом: как на море не счесть волн, а на небе – звезд, так на ели – хвоинок.

Белка Рататоск на древе Иггдрасиль

Белка Рататоск на древе Иггдрасиль

Эту заведомо бессмысленную, не­выполнимую работу в русских былин­ках, заговорах и заклинаниях застав­ляют выполнять чертей, вредоносные силы, болезни, детскую бессонницу:

“Поди, заря, в лес, сядь на елку, счи­тай себе иголки. Там тебе дело, там тебе работка. Моего дитятка сердеч­ного, знай, не задевай”.

Древнеславянские небесные бо­жества елени (олени), идущие по кру­гу на вышитых полотенцах, на росписи керамических сосудов, выставив вет­вистые колючие рога, – такой виде­лась вековая ель лесному путнику, забредшему под ее смолистый кров.

В беде и в радости, на празднике и на тризне, во все переломные моменты, во всякую пору жизни славянина его незримо осеняли эти распростертые ветви, как небесный свод над голо­вой.

Крестное дерево

В восточнославянских заговорах ель – мировое древо, стоящее на море Окияне, на острове Буяне, у камня Алатыря, под ней сидят Христос, Бо­городица и святые.

По лесам бежала Божья Мать,

Куньей шубкой запахнув Младенца.

Стлалось в небе Божье Полотенце,

Чтобы Ей не сбиться, не плутать,

– писал И.А.Бунин: по славянским ле­гендам, ель укрыла Богородицу от во­инов Ирода, посланных в погоню, во время Ее бегства с Христом в Египет, за что получила благословение и была вознаграждена, оставшись навечно зеленой.

Священные Рощи Киевской Руси

Священные Рощи Киевской Руси

Церковное предание хранит сви­детельства о явлении на елях чудот­ворных икон и о возведении часовен и церквей в местах, где росли такие ели.

“В Тверской области рассказыва­ли, как однажды на ели нашли икону и отнесли ее в соседнюю деревню в церковь, но икона вновь возникла на этой ели. Тогда поняли, что Богороди­ца хочет, что бы церковь была на этом месте” (Т. А. Агапкина).

“Образ “елочки” подчас закодиро­ван в оформлении церкви или часов­ни”, – пишет Н.А.Криничная.

Действи­тельно, русская церковь шатрового стиля напоминает ель, тем более что часто стоит окруженная елями. По наблюдению В.П. Орфинского, че­шуйчатые деревянные главки русских северных церквей “являются стилизо­ванным изображением шишки” и са­ми они “символизируют хвойное де­рево”.

В северной еловой глуши, в чер­нолесье строились монашеские оби­тели:

Где ельник сумрачный стоит

В лесу зубчатым, темным строем,

Где старый позабытый скит

Манит задумчивым покоем… – так начинается “Вирь” И.А.Бунина (1900).

Бывало, что сама ель становилась отшельнической кельей, как в бунинс­ком стихотворении “Кончина святите­ля” (1916):

В епитрахили, в поручах,

с Распятьем,

От скудного, последнего тепла,

Навстречу чьим-то ледяным

объятьям

Выходит он из темного дупла.

Порою в православной богослу­жебной практике ель заменяла храм.

Оптинский старец Зосима вырезал на большой старой ели крест, чтобы под ним могли молиться келейницы. Моления под деревьями, на которых вырезан крест, помещение икон на деревья совершались вблизи святых мест (например, на озере Светлояр).

Ель - Древо жизни славян

Ель – Древо жизни славян

В Сербии и Македонии, если в се­ле не было церкви, освящалось дере­во (запис, или богомолье), на коре ко­торого вырезался крест; этот день от­мечался как сельский престольный праздник, под записом совершались богослужения, под ним крестили де­тей, венчались, отпевали покойников.

Русские поговорки и былички так­же сохранили воспоминание о венча­ниях “вокруг ели”: врачующиеся обхо­дили ее с зажженными свечами.

Сербские эпические песни пере­дают фольклорный мотив похорон под елью.

“У старообрядческого сог­ласия бегунов в Пермской губернии, – пишет Т. А. Агапкина, – принято было прямо в лесу подкапывать корни боль­шой ели, немного выворачивать ее из земли и в образовавшуюся яму класть тело умершего без гроба, а затем са­жать ель на прежнее место, “яко будто век тут ничего не бывало”.

Практика похорон под елью еще в XIX веке была известна в Архангельской, губернии.

Символ праздника

В восточнославянской обрядности ель – атрибут ритуалов, оформляю­щих важнейшие этапы календарного года, жизненного цикла (свадьбу, по­хороны и др.) и хозяйственной дея­тельности.

“Всякий обряд совершал­ся в моделируемом центре мирозда­ния, у мирового дерева, и повторял акт сотворения мира, обновления космоса (в Новый год и другие празд­ники), обновления социальной жизни (свадьба и другие социальные обря­ды) и т.д,”, – пишет историк В.Я. Петру­хин.

С течением столетий менялись де­тали обрядности, но не ее суть. Уже не люди шли в лес венчаться, крестить детей, отпевать умерших.

На смену обрядам с живыми деревьями (более древним, генетически связан­ным с культом священных рощ и ныне редко где сохранившимся), как впер­вые показал В.Я. Пропп в книге “Рус­ские аграрные праздники”, постепен­но приходили обряды с деревом, срубленным и принесенным из леса в селение.

Но и переместившись из ле­са в дом, ель – языческая владычица жизни и смерти, хозяйка мироздания, сохранила в народных представлени­ях свою магическую антропоморф­ность:

Теперь она нарядная

На праздник к нам пришла.

И свою былую роль центра космоса, оси мира: “Установление обрядового деревца в эти порубежные моменты придает ритуалам значение события, происходящего в центре мира (у ми­рового дерева)” (Т. А. Агапкина).

У русских, белорусов, реже – укра­инцев ель ставилась перед молодыми на стол во время свадебного пира, ук­рашенная и воткнутая в миску с житом или в ритуальный свадебный каравай. Срубленную ель, часто украшенную цветами или лентами, устанавливали на могиле девушки-невесты.

У восточных славян срубленная и украшенная ель использовалась в ка­честве деревца масленичного, юрье­вского, купальского, у западных – так­же великопостного (гаик, лето) и майского. Елки втыкали по бокам мас­леничных горок, на Троицу обводили овец вокруг воткнутой в кошаре елоч­ки.

Рождественская ель

Рождественскую ель устанавлива­ли в церкви на весь период от Рожде­ства до Крещенья, ставили в доме на стол или на лавку в красный угол. Ее носили с собой колядники, обходив­шие дома на святки; тот, кто ее нес, звался коледарным царем.

Славяне верили, что рождественс­кая ель защищает от болезней и сти­хийных бедствий, отгоняет злые силы. Она считалась подательницей благо­получия, здоровья и богатства. По ней гадали: рано увядают, быстро осыпа­ются иголки – к беде, долго свежи, пу­шисты и зелены ветки – к долголетию, счастью и достатку в доме.

Рождественская ель

Рождественская ель

Ее украшали всеми плодами зем­ли, чтобы в новом году они хорошо ро­дились, – фруктами, орехами, колось­ями, сластями, хлебной выпечкой, а также бумажными цветами, лентами, у болгар – полосками ткани с нашиты­ми на них монетами и зеленью.

Обряд украшения деревьев свеча­ми, как отмечает академик Б.А. Рыба­ков, существовал еще в Киевской Ру­си и имеет истоки в языческом покло­нении Огню-Сварожичу.

“Русскому народу известно еще с древности жертвенное возжжение свечей на де­ревьях – Ильинская пятница”, – писал в 1932 году А. М. Ремизов, автор “Посолони”.

В христианские времена обычай украшать новогоднюю ель связывали с новозаветными дарами царей-волхвов новорожденному Христу и рожде­ственской звездой, указавшей им путь в Вифлеем, а свечи были переос­мыслены в духе церковной обряднос­ти.

В каком лесу родилась елочка?

В Западную Европу обычай наря­жать рождественскую ель пришел в правление Ивана III (1462-1506), вско­ре после окончательного освобожде­ния Руси от ордынского ига (1480), в пору расширения ее международных связей.

“Первое письменное упоми­нание об украшении елки было сделано в Латвии, в городе Риге, в 1510 го­ду, – пишет американский этнограф П. Кампанелли. – Дерево было наря­жено бумажными цветами, а вокруг него водили хоровод – до тех пор, по­ка купцы, устроившие этот явно язы­ческий ритуал, не спалили его”.

В Ри­ге тогда жили русские гости торговые с Псковщины и Новгородчины, да и рижские купцы часто хаживали с това­рами на Русь.

Ель и интересные факты о ней

Ель и интересные факты о ней

В течение XVI-XVIII веков новый обычай распространился по другим ганзейским городам, по Германии, Скандинавии, Швейцарии. Особенно рано (в 1521 г.) он отмечен и особенно укоренился в Эльзасе, между Шварц­вальдом и Вогезами, которые слави­лись своими хвойными лесами; один из городов в Вогезах поныне зовется Танне (нем. “ель”).

Северная Европа в XVI веке переживала эпоху Возрожде­ния с ее интересом к природе, пыш­ными придворными празднествами, кардинальными реформами в садово­парковом искусстве – неудивительно, что новогодняя гостья на новом месте успешно прижилась.

Католическая церковь встретила нововведение в штыки.

“Среди прочих пустых затей, которые устраивают во время Рождества, забывая о Слове Божием, – рождественское дерево, или ель, которую ставят в доме и укра­шают куклами и сахаром”, – писал в 1640-е годы один видный богослов.

В 1660-е годы в Пфальце (Герма­ния) отмечен первый на Западе слу­чай украшения рождественского де­рева свечами.

На Рождество 1841 года в Виндзо­рском замке нарядила для своих де­тей елку королева Виктория – и тем самым ввела моду на нее во всех ев­ропейских столицах. К концу 1840-х годов мода эта распространилась и в петербургской чиновной среде, что отмечено в раннем рассказе Ф. М. Достоевского “Елка и свадьба” (1848).

…Известен полуанекдотический, но реальный случай, когда Петр I вы­писал за большие деньги из Германии понравившиеся ему там необычные деревца с фигурными кронами; уже в России выяснилось, что это обыкно­венные липы, только подстриженные.

Примерно так получилось и с его зна­менитым указом об украшении домов еловыми, сосновыми и можжевело­выми ветками на новый, 1700 год.

“Обычай рождественского деревца, пришедший к славянам из Германии, нашел активную “поддержку” на местной славянской почве”, – отмеча­ет Т. А. Агапкина: чем-то экзотичес­ким, необычным он был лишь для сто­личного чиновничества и высшего света.

Новогодняя елка, родившаяся в русском лесу, вернулась в родные края.

Сейчас модно придумывать “места рождения”, “адреса” Деду Морозу, Снегурочке. “Местом прописки” рож­дественской ели вполне мог бы стать город Ельня в “смолистой” Смоленс­кой области или, скажем, тот же Елец.

Кстати, именно в Ельце, как изве­стно, явилась завоевателю Тамерлану в августе 1395 года Богоматерь и по­велела уходить с Русской земли, и именно под Ельней в августе – сентяб­ре 1941 года были разгромлены де­вять немецких дивизий. Успешная Ельнинская операция стала одной из первых провозвестниц будущей Вели­кой Победы.

Вот и не верь после этого, что ель – дерево, благословленное Богома­терью, Небесной Заступницей Руси.

Ель – древо Велеса

Ель с очень давних пор почиталась как священное древо. Люди полагали, что в ели, остающейся зелёной даже зимой, живёт дух леса. Кто?

Конечно же, Велес, само имя коего звучит соз­вучно его священному древу. У духа леса много имён. Поскольку он – Властитель лесов и сам живёт в лесу еловом, его и кличут Велесом-лесовиком.

И зимою он особо сердит: бродит “дедом – до колен борода” по долам и горам. Где он идёт – там лес трещит, потому его зовут Мороз Трескун. И в конце года он – Старик Годовик. В на­чале же года он – Новый год. Лишь только Солнце ярое припечёт – рож­дается он из-под снега дитём малым. И зовут его тогда Молодым Ярилою. Летом он в силу входит, а к зиме опять становится Дедушкой Морозом.

Велес - Бог славян

Велес – Бог славян

И заметим, что в родственном язы­ке (английском) “god” (произносится: “год”) – значит “бог”. Получается, что радуясь Новому году, мы радуемся Новому богу: молодому Велесу-Яриле… Хэппи нью… Ярила!

И не его ли, молодого Велеса-Ярилу (Велияра), мы видим на новогодних открытках рядом с Дедом Морозом и его внуч­кою Снегурочкой?

А сама ёлка, которую мы украшаем шарами так, будто представляем её мировым древом с планетами? И складываем под ним подарки, как де­лали и наши предки, принося требы Велесу? И ждем от него в ответ чудес, исполнения желаний, подарков?

Безусловно, древо Велеса – ель в северной традиции – суть мировое древо, соединяющее миры. Напри­мер, в скандинаво-германской “Элле” мировое древо Иггдрасиль имеет несколько образов. В мире богов (славянской Ясуни) – это Ясень, а в мире Нави – это образ мирового дре­ва Хель (то же, что и наша Ель).

То есть ель связывает нас с Иномирьем, Навью, и потому мы разбра­сываем еловые ветви, провожая усопших. Ведь и в “Книге Велеса” го­ворится о том, что Велес провожает их в “благие свои чертоги”, а потом они “улыбаются нам звёздами из Ирия”.

И эти же звёзды, и поминаль­ные свечи (как на алтаре) мы зажига­ем на новогодних ёлках. В старину же на вершине ёлки устанавливали звез­ду семиконечную, как знак Велеса Семиликого.

 

Оставить комментарий