Гении которые плохо учились

Нынче в моде идея, будто дети родителям ничего не должны. Ее придерживаются многие, но лишь до той поры, пока дитя не отправляется в школу. Но ведь были же гении которые плохо учились в школе. Видимо потому самые прогрессивные мамы и папы возлагают большие надежды на своих отпрысков и исподволь ждут от них успехов.

Гении которые плохо учились

Гении которые плохо учились

А когда не дожидаются, принимаются действовать: одни нанимают педагогов, другие применяют карательные меры — наказывают или что-нибудь запрещают нерадивым чадам. Да только те, увы, зачастую так и остаются нерадивыми. И знаете что? Это вовсе не повод для расстройства. Многие знаменитости очень плохо учились в школе или не учились вообще. Но это ничуть не помешало им состояться в жизни.

Влади­мир Маяковский. Не хочу читать!

В марте 1908 года Влади­мир Маяковский — будущий знаменитый поэт — был ис­ключен из 5-го класса гим­назии: его мать не смогла больше платить за обучение. И верно, не было в тот день подростка счастливее, чем 15-летний Маяковский.

Этот верзила почти двухметрового роста искренне не понимал, зачем ему учиться. Он увлекся идеями марксизма, вступил в партию и занялся активной пропагандистской деятельно­стью. Его трижды арестовы­вали. В первый раз выпусти­ли из тюрьмы по малолетству, во второй — за недостатком улик. В третий раз Маяковский за решеткой подзадержал­ся почти на год.

Улик против него по-прежнему недостава­ло, однако буйный юноша так скандалил и безобразничал, что тюремщики переводили его из одного пенитенциарно­го учреждения в другое, пока в конце концов не поместили с одиночную камеру в Бутыр­ке. На целых полгода Маяков­ский оказался заперт наедине с самим собой. Тогда-то он и начал писать стихи. Исписал целую тетрадку. Надзирате­ли при выходе ее отобрали, но муза пробудилась.

Через 2 года, осенью 1912-го, Маяковский прочитал новому знакомому — поэту и художнику Бурлюку — стихо­творение «одного своего дру­га». Бурлюк, впрочем, сразу понял две вещи: что стих со­чинил сам Маяковский и что он гений. Но гений совершен­но неразвитый! Владимир всю жизнь бравировал тем, что его «вышибли из 5-го класса». И при этом совершенно не хотел самообразовываться.

Владимир Маяковский

Правила пунктуации Маяков­ский так и не усвоил. Вместо этого он обзавелся личным «редактором»: сначала знаки препинания в его произведе­ниях расставлял Бурлюк, а по­том Осип Брик. По воспоми­наниям Юрия Карабчиевского, литературного критика и маяковеда, «черновик всякой новой вещи он (Маяковский) прежде всего отдавал Брику:

На, Ося, расставь запятатки.

И тот же Карабчиевский заме­чал:

Они хорошо дополня­ли друг друга, и если Брик не умел писать, то Маяковский не умел читать.

И это не такое уж преувеличение. Великий про­летарский поэт не любил книг, о чем прямо заявлял:

Ни­когда ничего не хочу читать… Книги? Что книги!

Даже когда чтение требовалось для рабо­ты, Маяковский им пренебре­гал. Зачем? Для этого у него был Осип Брик, который, на­пример, специально нашел в сочинениях Владимира Ильи­ча Ленина нужные цитаты и подчеркнул их, чтобы Маяков­ский смог с ними ознакомить­ся и использовать для созда­ния поэмы «Ленин».

Столь ярко выраженная нелюбовь к книгам позволи­ла современным исследова­телям заподозрить у Маяков­ского дислексию: не исключе­но, что у поэта были сложно­сти как с чтением текстов, так и с их пониманием. Отсюда, возможно, и проблемы с пун­ктуацией: поэт не то что не хо­тел, а просто не мог ее осво­ить!

Чтобы победить недуг, требовался целый комплекс медико-педагогических мер, о которых в первой половине XX века никто и не догадывал­ся. Разумеется, сейчас под­твердить (или опровергнуть) этот диагноз невозможно. Но даже если Маяковский и стра­дал дислексией, это никак не помешало стать ему великим поэтом и преуспевающим че­ловеком.

Свой ставший фирменным способ писать стихи лесенкой Маяковский изобрел в 1923 году, когда временно рассорился с Бриками и остался без личного корректора. Поскольку запятые расставлять он так и не научился, он просто «разрубил» стихотворные строки на отдельные подстрочия. А в статье «Как делать стихи» подвел под свою безграмотность (будем называть вещи своими именами) некую теоретическую базу: «Размер и ритм — вещи значительнее пунктуации». И в доказа­тельство своей правоты привел строки А. Толстого:

Шибанов молчал. Из пронзенной ноги

Кровь алым струилася током…

Маяковский убеждал, что все читают это как: «Шибанов мол­чал из пронзенной ноги», то есть «строка побеждает предло­жение», ибо лишь конец строчки является для читателя сигна­лом сделать паузу.

Величайший британец Уинстон Черчилль

Винни появился на свет се­мимесячным, и это отразилось на его здоровье. Мальчик ча­сто болел, к тому же шепеля­вил и заикался так сильно, что окружающие с трудом его по­нимали. Вряд ли вы догада­лись, о ком идет речь. Между тем Винни — это не кто иной, как Уинстон Черчилль, при­знанный «величайшим британ­цем в истории», согласно опро­су, проведенному в 2002 году компанией Би-би-си.

Его путь к славе начался в привилегированной школе Сент-Джордж — и довольно неудачно. Восьмилетний Чер­чилль очень быстро разочаро­вал учителей, которые нашли его «неумеренным в еде, не­аккуратным и недисциплини­рованным».

В конце XIX века лучшим средством воспита­ния считалась хорошая пор­ка. И лупили Черчилля посто­янно. Ведь он всегда опазды­вал (и не избавился от этой привычки до конца жизни), не подчинялся указаниям педа­гогов, а главное — всеми спо­собами и средствами отлы­нивал от учебы: был 12-м по успеваемости из 13 человек в классе.

Уинстон Черчилль

Его даже отстрани­ли от изучения латыни и гре­ческого, посчитав, что Уин­стон все равно не сможет ими овладеть. Ну и конечно, опять отходили розгами.

Родителям до отпрыска не было дела: отец строил поли­тическую карьеру, а мать — светскую. Зато у Винни была няня — Элизабет Энн Эверест, самый близкий ему человек на свете (ее портрет всюду со­провождал Черчилля, он не расставался с ним даже буду­чи премьер-министром).

В очередной раз приехав навестить мальчика, няня об­наружила у него на теле страш­ные синяки. Она была потря­сена и приложила все уси­лия, чтобы родители забрали Уинстона из Сент-Джорджа. Те уступили ее настойчивым просьбам, переведя сына в Брайтон — в школу сестер Томсон.

Но и там его успева­емость оставляла желать луч­шего: учителя считали крепко­го мальчугана ограниченным малым, неспособным к нау­кам. А вел он себя еще хуже, за что регулярно подвергал­ся наказаниям.

Как правило, его надолго запирали в ком­нате одного. Черчилль, чтобы убить время, стал брать с со­бой книги — художественные произведения, труды по исто­рии — и постепенно пристра­стился к чтению… вслух. Так он избавился от заикания. И в один прекрасный день нема­ло удивил педагогов, наизусть процитировав несколько стра­ниц из Шекспира.

Оказалось, что недале­кий малый обладает феноме­нальной памятью, но исполь­зует свое дарование исключи­тельно бережливо, тратя уси­лия лишь на то, что любопыт­но ему самому. Математика, как и латынь, в сферу его ин­тересов не входила, и по этим предметам Черчилль всегда имел неуд.

Поэтому не могло быть и речи о том, чтобы отдавать его в Итон, где учились несколько поколений Черчиллей. Лорд Рэндольф Генри Спенсер Чер­чилль — отец Винни — решил, что его глуповатый сынок не справится с нагрузкой пре­стижного заведения, а потому устроил того в колледж Хэр- роу, где требования были по­ниже.

Но и там Уинстон умудрил­ся стать последним по успе­ваемости. Хуже оценок была только его дисциплина. Од­нажды директор Хэрроу оста­новил молодого человека и сказал:

Черчилль, я имею серьезные основания быть вами недовольным.

И полу­чил в ответ:

А я, сэр, имею весьма серьезные основания быть недовольным вами.

Все изменилось, ког­да Уинстона перевели в ар­мейский класс. Он, с дет­ства обожавший играть в сол­датики, почувствовал себя в своей стихии. В итоге снос­но окончил Хэрроу, умудрив­шись стать лучшим по исто­рии. а заодно чемпионом кол­леджа по фехтованию. Но по­том завалил экзамены в Коро­левскую военную аадемию в Сандхерсте, причем дважды.

В самое престижное военное училище Англии Уинстон по­ступил лишь с третьего раза, показав 92-й результат из 102, в очередной раз разочаровав своего отца, уверившегося, что из мальчика толка не бу­дет. К сожалению, лорд Рэн­дольф умер слишком рано: он так никогда и не узнал, что его сын стал выдающимся госу­дарственным деятелем, поли­тиком, непревзойденным ора­тором, журналистом и лауре­атом Нобелевской премии по литературе…

Тупой, ленивый, талантливый Оноре де Бальзак

В тупицах ходил и Оноре де Бальзак. Как и Черчилль, он не знал, что такое роди­тельская любовь: его воспи­танием занималась няня, в деревню к которой его сосла­ли после рождения. И он бы с удовольствием там и остал­ся. Но только отец, разбога­тевший крестьянин, мечтал вылепить из сына преуспева­ющего адвоката.

И для нача­ла запихал Оноре в Вандомский колледж-интернат. Ру­ководившие учебным заведе­нием священники установили там довольно жесткие прави­ла, в соответствии с которы­ми встреча с родными была запрещена даже в каникулы. Восьмилетний Оноре искрен­не не понимал, что он делает в Вандоме: учеба его нисколь­ко не интересовала.

Оноре де Бальзак

И вско­ре родителям Бальзака со­общили, что их отпрыск «ис­пытывает стойкое отвраще­ние к обязательным заняти­ям», а потому его наказыва­ют. Опять-таки, как и Черчил­ля, Оноре запирали одного, но не в теплой уютной комна­те, а в холодном чулане под лестницей.

И делали это так часто, что он приноровился всюду таскать с собой книж­ки. За их чтением он и прово­дил время наказания, которое все увеличивалось: однажды его продержали в чулане це­лую неделю!

Увы, эти экзекуции отнюдь не исправили успеваемость мальчика, а вот здоровье его изрядно подорвали. Оноре пришлось забрать из Вандома. Колледж расстался с нера­дивым учеником с плохо скры­ваемой радостью, а на проща­ние директор сказал отцу бу­дущего величайшего прозаи­ка XIX века:

Ваш сын обладает всеми качествами, кроме тех, которые нам подходят…

Дми­трий Менделе­ев получал по химии тройки

Выдающийся ученый Дми­трий Иванович Менделе­ев, чей портрет висит в каж­дом школьном кабинете хи­мии, сам чуть из школы… не вылетел. В первом классе То­больской гимназии он проси­дел целых 2 года, постоянно отвлекаясь от учебного про­цесса на потасовки и руко­пашные бои с такими же ша­лопаями, как и он сам.

Дмитрий Менделеев

Даже в старости Менделеев вспо­минал эти свои «драки с зареченскими врагами на Тоболь­ском мосту». Из всех учебных предметов его увлекали лишь математика и география, а по химии он умудрился схлопо­тать «удовлетворительно», то есть банальную тройку.

Но все изменилось, когда умер его отец — директор гимназии и училищ Тобольского округа. Только тогда 13-летний Дми­трий взялся за ум, понимая, что должен быть опорой сво­ей матери. И преуспел в этом, став гордостью отечественной науки.

Лев Толстой. Так и остался неучем

А вот гордость отече­ственной литературы — Лев Николаевич Толстой — в шко­лу вовсе не ходил: его обра­зованием занимался фран­цуз гувернер Сен-Тома, сме­нивший на этом посту нем­ца Ресельмана, слишком по­такавшего капризам малень­кого барина.

Сен-Тома дер­жал себя строже и скоро кон­статировал, что его подопеч­ный «не может и не желает учиться». Тогда за образова­ние Льва Николаевича взя­лась его энергичная тетушка: она увезла племянника в Ка­зань — в Императорский Ка­занский университет, кото­рый считался лучшим учеб­ным заведением России.

Лев Толстой

Од­нако после года обучения Толстой не смог сдать пере­ходных экзаменов. И чтобы не остаться на второй год, пе­ревелся на другой факуль­тет — юридический. Но и там учился с большим скрипом, а на третьем курсе бросил уни­верситет окончательно.

Так и остался неучем. Помните это, когда будете в очередной раз перечитывать «Войну и мир» или «Севастопольские рас­сказы». Помните — и не ру­гайтесь на своих детей.