Это память об одной из самых драматических и в то же время героических страниц в истории Норвегии: о спасении маленького короля Хакона Хаконссона, с воцарением которого в стране окончилась эпоха гражданских войн.
Марафон Биркебейнерен
Слишком много наследников
Королевские семьи редко бывают счастливыми. Они заложники собственного благородного происхождения, а потому интриги и кровавые распри — обычное дело, когда на кону стоит трон. Но дерутся-то паны, а чубы трещат у холопов: борьба соперничающих кланов ввергает в хаос всю страну.
Достаточно вспомнить междоусобицу на Руси, приведшую к раздроблению государства, или Войну Алой и Белой розы, истощившую Англию до основания. Норвегия не стала исключением: в XII-XIII веках противостояние двух партий — биркебейнеров и баглеров — вылилось в гражданскую войну. А точнее, в целую эпоху гражданских войн, которая началась в 1130 году со смертью короля Сигурда I Крестоносца.
Виной всему — несовершенная система престолонаследия. В Норвегии XII века любой, даже незаконнорожденный представитель правящей династии Хорфагеров мог предъявить свои притязания на трон. А поскольку праведники среди королей встречаются редко, соискателей престола всегда хватало.
Тот же Сигурд был рожден от неизвестной наложницы. У его отца, Магнуса III, вообще не было законных детей: одни бастарды. Но все они имели право занять место своего родителя, что они и сделали — втроем!
Биркебейнеры, картина Кнуда Бергслина
А когда двое из них умерли, Сигурд стал править Норвегией единолично. Он даже обзавелся наследником по имени Магнус — тоже незаконнорожденным, потому как в браке (кстати, с дочерью киевского князя Мстислава Владимировича) у него родилась только дочь Кристина.
Магнус III и его сыновья
Сигурд был вполне спокоен за будущее своей страны, как вдруг в 1127 году из Ирландии прибыл некий Харальд Гилли и объявил себя сыном… Магнуса III. Нравы тогда были простые: хватило одного громкого заявления, чтобы на Харальда стали смотреть как на королевского отпрыска.
А уж когда он выдержал испытание огнем и безо всякого ущерба для своего физического здоровья прошел через горящий костер, Сигурд признал в нем брата. Правда, он взял с новоявленного родственника клятву: не претендовать на титул короля, покуда жив он сам и его сын. Харальд Гилли обещал, что исполнит просьбу. Но стоило Сигурду преставиться, как он благополучно забыл о данном слове.
Тут-то все и началось: Магнус IV, сын Сигурда, в итоге был ослеплен и убит. Но и сам Харольд вскоре пал, причем от руки очередного незаконнорожденного брата, возникшего аж в 1135 году. Что характерно, и этот бастард успел побывать королем Норвегии…
Лапотники и посошники
Многочисленные претенденты на трон постоянно воевали друг с дружкой, заставляя население страны принимать ту или иную сторону. В итоге вся Норвегия разделилась на две партии: биркебейнеров и баглеров. Или в переводе с норвежского на русский — «лапотников» и «посошников».
Музей викингов Лофотр, Норвегия
Лапотники были так названы за скудость обмундирования, ибо изначально основу этой партии составляли крестьяне и бедняки. А посошники получили свое прозвище из-за того, что их партия была основана епископом: baglar — это не что иное, как епископский посох. Основу баглеров составляли церковники и богатые землевладельцы. Но за десятилетия гражданской войны в Норвегии состав партий сильно поменялся. Лишь названия остались прежними.
Фортуна благоволила то одним, то другим, но к началу XIII века биркебейнеры значительно укрепили свои позиции: на троне сидел их ставленник — Хакон III. Он был молод, силен и полон энергии, но на Рождество 1203 года ему вдруг стало плохо. Его лечили проверенным методом: кровопусканием, в результате которого, судя по всему, 26-летний Хакон получил заражение крови. 1 января 1204 года он скончался, не оставив вовсе никакого наследника — ни законного, ни незаконного.
В снегах через горы
И почва стала уходить из-под ног биркебейнеров. Из всех прямых наследников по мужской линии у Хакона III нашелся лишь малолетний племянник — сын брата. Но и тот вскоре умер — в августе того же 1204-го. Тогда в нарушение всех традиций лапотники принялись искать претендента на престол среди родственников Хакона по женской линии. И в итоге вручили корону сыну его сводной сестры — Инге Бордссону. Но все в Норвегии понимали, сколь зыбко его положение.
Баглеры уже потирали руки, надеясь посадить на трон своего претендента. Однако тут объявилась некая Инга из Вартейга. Она заявила, что незадолго до своей кончины король Хакон III имел с ней любовную связь. И предъявила плод этой связи — сына Хакона Хаконссона…
Малыш, которому едва исполнился год, родился уже после смерти своего отца. Он стал новой надеждой для биркебейнеров и объектом охоты для баглеров. Инге вместе с сыном пришлось скрываться, однако баглеры всякий раз выходили на ее след. В очередной раз они настигли ее в январе 1206 года, когда она пряталась на одном из хуторов в Лиллехаммере. Лапотники прекрасно понимали, что посошники не успокоятся, пока не убьют ребенка.
И тогда лучшие лыжники биркебейнеров — Торстейн Скевл и Скьервальд Скрукк —вызвались спасти его. Они взяли полуторагодовалого малыша, посадили в берестяной короб и, несмотря на бушевавшую метель, на лыжах отправились в Тронхейм, где защиту и покровительство принцу брался обеспечить король Инге.
Их путь пролегал через горы. Снежный буран и не думал униматься, а плечи оттягивал короб с ребенком внутри. И хотя Торстейн и Скьервальд везли эту драгоценную ношу по очереди, у них едва хватило сил, чтобы достичь Тронхейма…
Испытание железом
Ребенок был спасен. Торстейн и Скьервальд стали национальными героями — образцом мужества, самопожертвования и выносливости. Инга получила возможность растить сына в безопасности: король Инге принял их под свою защиту и объявил Хакона наследником.
Но, как это обычно бывает, стоило королю умереть, как его противники активизировались. В 1217 году духовенство вдруг засомневалось: а точно ли 13-летний Хакон является сыном Хакона III?
Чтобы доказать права сына на трон, Инге пришлось пройти испытание железом. В апреле 1217-го, в присутствии знати и епископа, женщина голыми руками вытащила из кипящей воды кусок железа, а затем, по-прежнему держа его, прошла девять шагов, не издав при этом ни единого звука. А ведь ей наверняка было адски больно!
Но Инга даже бровью не повела. Какое удивительное самообладание. И какое невероятное везение: ожоги на ее ладонях появились уже после того, как строгие «экзаменаторы» осмотрели их на предмет повреждений. Руки женщины казались целыми и невредимыми. А что это, как не явное доказательство того, что сам Господь считает ее слова правдивыми?
Так сын Инги взошел на престол. 46-летнее правление Хакона IV вошло в историю страны как золотой век. Ему удалось примирить биркебейнеров и баглеров, он подавил сопротивление враждующих сторон и восстановил единство Норвегии. Право же, такого короля стоило спасать…
Старт марафона Биркебейнерен
В 1930 году некий Хаакон Лие — лесник по профессии и писатель по призванию — опубликовал в газете небольшую заметку о подвиге лапотников, а заодно предложил организовать лыжную гонку в память о чудесном спасении Хакона IV.
Его инициатива нашла горячую поддержку у норвежцев. И 20 марта 1932 года состоялась первая в истории гонка биркебейнеров. 147 спортсменов вышли на трассу с рюкзаками за спиной, символизирующими бесценный груз Торстейна и Скьервальда. Правда, существенно облегченными, ведь ни один полуторагодовалый младенец не весит 3,5 килограмма… С тех пор соревнования проходят ежегодно — во второй половине марта.
