Султан Мурад IV: Кофе по-турецки смертельно опасен

Турция и кофе — два неразрывно связанных между собой понятия. Неспроста же кофе по-турецки входит в перечень нематериальных объектов, охраняемых ЮНЕСКО. Между тем еще в XVII веке за публичное распитие кофе в Константинополе (ныне Стамбул) можно было поплатиться головой, ибо в 1633 году султан Османской империи Мурад IV запретил кофейни!

Кофейня в Османской империи

Кофе, не для мусульман!

Кофейные зерна в Африке и на Ара­вийском полуострове были известны с давних времен, но только в XV веке жи­тели Йемена догадались размолоть их в порошок и заварить крутым кипятком. Получившийся напиток быстро распро­странился по всему бассейну Красного моря и в самом начале XVI столетия до­стиг Константинополя и других городов необъятной Великой Порты, где сразу приобрел множество… врагов.

Трудно поверить, но на будущей родине кофе по-турецки эту новинку поначалу приняли в штыки. Османцам казалось, будто бодрящее свойство кофе роднит его с одурманивающими веществами, которые Коран строго запрещал: с их точки зрения, напиток вовсе не тонизировал, а, наоборот, опь­янял и расслаблял человека. А такое состояние настоящим мусульманам испытывать не пристало! К тому же они консервативно считали, что коль скоро пророк Мухаммед кофе не пил, то и его последователи этого делать не должны.

Поэтому в Мекке, например, кофе чуть ли не сразу попал под запрет: в 1511 году высокопоставленный чинов­ник по имени Хаир бек аль-Мимар при­казал хватать людей, пьющих этот напи­ток на улице. Правда, спустя несколько недель другой чиновник, занимавший пост еще более значимый, чем аль-Ми­мар, велел тому оставить кофеманов в покое. Но в других городах Османской империи почитатели кофе регулярно подвергались гонениям: чаще всего их почему-то преследовали в Каире.

А поговорить, то только в кофейне

Однако кофе было уже не остано­вить! К концу XVI века при дворе сул­тана имелся официальный поставщик кофейных зерен, а в Константинополе работали сотни кофеен. Кофе в них сто­ил недорого, да и открыты они были для всех слоев османского общества. Уже одно это способствовало их популяр­ности.

Султан Мурад IV. Восковая фигура

Но не менее важной была другая составляющая: возможность свободно общаться! Ведь до появления кофеен в Порте практически отсутствовали общественные заведения, куда право­верные могли прийти и обсудить свои проблемы. В мечетях разрешалось бе­седовать только о высоком, а посещать таверны мусульманам строго запреща­лось.

В кофейнях же, за чашечкой горь­кого напитка, можно было просто пого­ворить, обменяться взглядами — и на житейские, и на политические события, похвалить или раскритиковать власти. Но как раз этого-то те и боялись!

С точки зрения того же Мурада IV, с которого мы начали свой рассказ, ко­фейни подрывали социальные нормы, а атмосфера, в них царящая, разлагающе действовала на посетителей: их речи и мысли принимали опасное крамольное направление.

Надо заметить, что у этого султана имелись личные причины бояться ко­феен.

Когда Мурад был еще ребенком, янычары свергли с престола и жестоко убили его старшего брата Османа II, а потом, войдя во вкус, свергли и его дядю Мустафу I. Юный правитель жил в посто­янном страхе перед янычарами.

К тому же Порта в самом начале его правления пережила несколько небольших бунтов. Во время одного из них повстанцы по­весили многих приближенных Мурада, включая близкого друга и собутыльника Мусу. И тогда он усвоил один важный урок: если не хочешь быть убитым, уби­вай сам.

Кофейное решение Мурада IV

Благодаря драконовским методам Мурад IV постепенно укрепил свою власть. В истории он остался как самый кровавый из всех османских султанов — жестокий человек, скорый на расправу. Он убивал своих подданных за малей­шее неповиновение, мог среди ночи выбежать из дворца на улицу и зарубить первого, кто попадется ему на пути.

Янычаров Мурад IV считал своими личными врагами. И когда узнал, что те используют кофейни как место для сбо­ров и обсуждений (в том числе и буду­щих восстаний и беспорядков), то решил проблему радикально: он просто за­претил эти заведения, введя смертную казнь за распитие кофе в общественных местах Константинополя.

Пролив Босфор во времена Османской империи. XVIII век

Ведь именно в столице проживало большинство непо­корных янычар. А заодно султан ввел за­прет на употребление табака и опиума, повсеместно закрыл таверны и другие потенциальные рассадники неповино­вения и порока.

Приказы Мурада IV, прозванного Кровавым, не принято было обсуждать, и спорить с ним никто не осмелился: все неугодные султану заведения прос­то-напросто закрылись. Их владельцы предпочли пойти по миру, но сохранить свои жизни. Ведь османцы были убеждены, будто Мурад частенько переоде­вается в одежду простолюдина и бродит по столичным улицам, высматривая на­рушителей указа, готовый тут же отру­бить им головы.

Практически все современники Мура­да IV отмечали его невероятную физи­ческую силу. Он в одиночку заряжал пушки 60-килограммовыми ядрами. А для того чтобы натянуть тетиву на его лук, требовалось минимум два челове­ка, хотя сам султан легко справлялся с этой задачей в одиночку. Он нередко разыгрывал гостей, предлагая им это повторить. Потому-то, видимо, его под­данные и верили, будто по ночам Му­рад разгуливает по городу с 45-килограммовой саблей за поясом, в любую минуту готовый убить кого угодно.

По иронии судьбы, сам Мурад с ог­ромным удовольствием пил и кофе, и особенно алкоголь. Потому и умер в возрасте 27 лет от цирроза печени.

В мешок и в Босфор

Преемники Мурада IV продолжили его политику. Даже через 10 лет после смерти Кровавого кофейни в Константи­нополе оставались закрытыми. Правда, постепенно вводились и некоторые по­слабления. Так, первое распитие кофе в общественном месте каралось плетьми, а к смертной казни приговаривались лишь упрямцы, нарушившие закон пов­торно. Таких преступников зашивали в мешки и сбрасывали в Босфор.

Иван Константинович Айвазовский. Константинополь

К концу XVII века гонения на поклон­ников бодрящего напитка практически прекратились. Тем не менее, некоторые султаны и в XVIII столетии время от вре­мени продолжали запрещать кофейни. Так же, как и Мурад IV, они делали это в политических целях, не давая неспо­койным янычарам и прочим смутьянам обираться и плести заговоры за чашеч­кой горького обжигающего напитка.

Но к XVIII веку политические заговорщики стали вести себя куда более изощрен­но и начали собираться тайком в других местах, так что необходимость в закры­тии кофеен отпала окончательно.

Орудие Сатаны

Вослед правоверным мусульманам ненавис­тью к кофе воспылали и отдельные христианские рели­гиозные лидеры, просившие папу запретить это «новое ору­дие Сатаны». Они сравнивали обжарку зерен с разжиганием углей в преисподней и утверждали, что кофе плохо влияет на человека, оказывая на него чрезмерное возбуждающее действие.

Прошлись злопы­хатели и по кофейням: по их мнению, эти заведения как магнитом притягивали к себе азартных игроков, проституток, наркоманов и прочих подозрительных личнос­тей, имеющих проблемы с законом. Впрочем, среди христиан нашлось немало и таких противников кофе, которые считали сам факт его новизны вполне до­статочным основанием для запрета.

Поэма в защиту кофе

Уже к XVII веку война с кофе в Османской империи практически лишилась религи­озной составляющей. Достаточно ска­зать, что шейх-уль-ислам («старейшина ислама») Бостанзаде Мехмет Эфенди в 1590-е годы сочинил поэму в защиту это­го напитка. Неслучайно его именем на­зван один из сортов турецкого кофе.