Главная » ПОЛИТИКА » Чем так известен маркиз де Сад, кроме садизма

Чем так известен маркиз де Сад, кроме садизма

Книги маркиза де Сада десятилетиями считались непотребными, а его фамилия со временем послужила возникновению понятия «садизм». Сегодня маркиз де Сад – при­знанный классик французской литературы, а в его тщательно изученной биографии оказалось куда больше трагикомического, чем жестокого.

Чем так известен маркиз де Сад

Чем так известен маркиз де Сад

Донасьен Альфонс Франсуа де Сад родился в 1740 году в почтенной париж­ской семье. Правда, его отец, граф де Сад, являлся заядлым либертеном, но в аристократической среде того времени это было очень распространено.

Либертен

Либертинаж представлял собой модную ниги­листическую философию, в основе кото­рой лежала установка на эгоистическое стремление к наслаждениям. Никаких моральных устоев истинный либертен не придерживался - напротив, он видел особое удовольствие в том, чтобы демон­стративно попирать их.

Либертеном являлся и дядя маленького маркиза – аббат де Сад, на воспитание которому Донасьен был отдан в четыре года. Мальчик жил в доме аббата вплоть до достижения десяти лет и в одном из писем отозвался о своем дядюшке так:

«Хотя он и священник, вместе с ним всегда проживает парочка шлюх. Похож ли его замок на сераль? Нет, он напоми­нает гораздо более замечательное заве­дение: бордель».

Жизнь в таком замке вполне устраи­вала Донасьена – особенно потому, что он имел круглосуточный доступ в богатую библиотеку аббата. Наряду с трудами по различным отраслям науки и классиче­скими произведениями мировой лите­ратуры там имелось множество непри­стойных книг и гравюр.

Считается, что именно эта библиотека стала фундамен­том как огромной эрудиции маркиза, так и его половой распущенности.

В 1750 году отец отдал Донасьена в пре­стижный парижский коллеж Людовика Ве­ликого, а в 1754-м забрал оттуда, чтобы определить в армию. Маркиз успешно окончил Кавалерийскую школу и даже поу­частвовал в сражениях Семилетней войны. В целом служба в армии лишь укре­пила либертенские наклонности Донась­ена.

«Трудно представить себе более дур­ную школу, нежели гарнизонная жизнь; нигде, кроме гарнизона, молодой чело­век не становится столь легкой добычей разврата и порочных страстей», – писал тогда маркиз, словно заранее оправды­ваясь за свою испорченность, которая с годами будет только прогрессировать.

Неудивительно, что как только Дона­сьен демобилизовался, отец поспешно женил его на девушке из богатой семьи – Рене-Пелажи Кордье де Монтрей. Впро­чем, самому маркизу гораздо больше понравилась ее сестра Анн-Проспер. Впоследствии де Сад наверстает упущен­ное, закрутив страстный роман со своя­ченицей практически на глазах у супруги.

В чем был обвинен маркиз де Сад

«Я либертен, но я никогда не поку­шался на здоровье своей жены», – чуть ли не с гордостью заявлял маркиз де Сад. Можно добавить, что не покушался он и на здоровье своих любовниц из аристо­кратических или артистических кругов.

Но это положение отнюдь не касалось простолюдинок (в первую очередь – проституток), с которыми маркиз тоже нередко имел дело. Именно жестокое об­ращение с продажными женщинами со­служит де Саду дурную службу и ославит его имя на всю Францию.

Перо маркиза де Сада. Кадр из фильма

Перо маркиза де Сада. Кадр из фильма

Первый громкий эпизод такого рода произошел в 1768 году, когда Донасьен высек плетью подобранную им на улице нищенку Розу Келлер. Женщина была не прочь подзаработать оказанием интим­ных услуг, но совсем не хотела стать жер­твой насилия. После того как произошло именно это, она обратилась в полицию, и маркиза немедленно арестовали.

Негодованию де Сада не было пре­дела, поскольку он искренне считал, что с продажными женщинами допустимо обращаться как угодно.

«Уважение к этим презренным созданиям про­являют только в Париже и Лондоне, – с брезгливостью писал маркиз. – Если в Риме, Венеции, Неаполе, Варшаве или Петербурге они появляются в суде, куда они дерзнули пожаловаться, их тотчас спрашивают, заплатили им или нет. Если им не заплатили, суд требует возместить им убыток; это справедливо. Если же им заплатили, и они жалуются только на дурное обращение, их грозят запереть в тюрьму, дабы они не терзали уши судей своими гнусными речами. Меняйте ре­месло, отвечают им, а ежели не хотите, терпите связанные с ним неприятности».

Эпизод с Розой Келлер стоил де Саду восьми месяцев тюремного заключения. Всего же маркизу суждено будет про­вести в неволе 28 лет из его 74-летней жизни.

Но каждый раз, оказываясь на сво­боде, де Сад вновь принимался за ста­рое. Скандал следовал за скандалом, апофеозом же маркизовой несдержан­ности оказалась организация им «до­машнего борделя» в собственном замке. Все бы ничего, но в этот бордель попали и несовершеннолетние девушки.

На этот раз терпение лопнуло у тещи де Сада. Судя по всему, именно она до­билась того, чтобы маркиза заточили в тюрьму по так называемому королев­скому письму с печатью. Это был рас­хожий способ сохранения фамильной чести – лишение свободы на основании такого письма (в отличие от судебного приговора) не клеймило позором ни за­ключенного, ни его родственников.

Экспрессивный корреспондент

Де Сад сразу догадался, чьими стара­ниями он оказался в узилище. В своих письмах на волю он слал неисчислимые проклятия ненавистной теще. Достава­лось и жене. Донасьен то называл ее «светочем моей жизни» и «самой доро­гой подругой», а то писал ей так:

«Если бы только можно было и вас, и вашу омерзи­тельную семейку запихнуть в один мешок и бросить в воду, то миг, когда бы я узнал об этом, стал бы самым счастливым из всех, кои мне довелось пережить за всю мою жизнь».

Впрочем, слова у маркиза неизменно расходились с делом. Много лет спустя, во время революции, когда уже разве­денный с женой де Сад займет видный общественный пост, он вычеркнет своих бывших родственников де Монтрей из списка «подозрительных» и тем спасет их от смертной казни.

Из Венсенского замка, куда маркиза заключили поначалу, его вскоре пере­вели в знаменитую Бастилию. Там он продолжил бурную переписку. Многие считают, что эпистолярное наследие де Сада гораздо увлекательнее его рома­нов.

И действительно, в своих письмах маркиз предстает невероятно импуль­сивным и амбивалентным (амбивалент­ность – противоречивое, двойственное отношение человека к чему-либо. – Ред.) максималистом, которого непрестанно бросает из крайности в крайность.

Он способен грозить покончить с собой, если родственники немедленно не похло­почут об его освобождении, а в следую­щем письме, уже забыв о своих угрозах, требовать от близких не скупиться на покупку для него шоколада, тортов и ва­ренья.

Подобная диета, разумеется, серьезно скажется на физическом облике мар­киза: попав в Бастилию стройным и про­ворным мужчиной, он выйдет оттуда грузным и неповоротливым. Впрочем, и попадать в истории, связанные с наси­лием и совращением, де Сад во второй половине жизни уже не будет. Однако скандальный ореол вокруг него только разрастется – и все из-за шокирующего творчества маркиза.

Тюрьма, свобода и слава

Свои первые крупные произведения маркиз де Сад создал именно в Басти­лии. К ним относится прежде всего роман «Сто двадцать дней Содома, или Школа либертинажа», записанный Донасьеном на склеенных между собой листках бумаги. В итоге у него получился 12-ме­тровый свиток.

Долгое время рукопись считалась утерянной и всплыла на свет только в начале XX века, когда и была впервые издана.

Прижизненное издание романа. Жюстина, или Несчастья добродетели. 1791 год

Прижизненное издание романа. Жюстина, или Несчастья добродетели. 1791 год

При жизни маркиза прославила по­весть «Жюстина, или Злоключения до­бродетели», а также ее эпическое про­должение – «Жюльетта, или Преуспеяния порока». Искушенный в литературе, де Сад стремился написать нечто новатор­ское – и ему это удалось.

Указывая, что «привычное развитие сюжета, когда до­бродетель одерживает верх над пороком, добро вознаграждается, а зло терпит на­казание, сегодня уже всем приелось», маркиз поставил своей целью «вывести повсюду порок торжествующим, а добро­детель жертвою, показать несчастную, на которую обрушивается беда за бедою, игрушку негодяев, обреченную на потеху развратников; дерзнуть вывести положе­ния самые ужасные, прибегнуть к прие­мам самым дерзким».

В истории двух се­стер – несчастной в своей добродетели Жюстины и счастливой в своей порочно­сти Жюльетты – де Сад с вызывающим блеском осуществил вышеуказанный замысел.

Великая французская революция пода­рила маркизу де Саду не только свободу, но и славу. Отсутствие цензуры позво­лило ему опубликовать свои сочинения, которые моментально стали бестселле­рами. Кроме того, маркиз вошел в ряды активных общественников – теперь он именовался гражданин Сад.

Однако с приходом к власти Напо­леона над экс-маркизом вновь сгусти­лись тучи. В 1801 году гражданин Сад был арестован как автор порнографи­ческих произведений. А в 1803-м его перевели из тюрьмы в лечебницу для душевнобольных Шарантон. В качестве диагноза вечному возмутителю спокой­ствия было вменено «безумие либертена».

В Шарантоне де Саду, впрочем, жилось не так уж плохо – он подружился с дирек­тором заведения, за счет чего добился позволения проживать там вместе со своей последней возлюбленной – Мари-Констанс Коне. Сверх того, маркиз даже организовал в стенах лечебницы театр, который несколько лет подряд слыл од­ним из самых модных в Париже.

В 1814 году де Сад тихо скончался, так и не дождавшись свободы. Весь XIX век он продолжал считаться крайне сом­нительным писателем. А вот в XX веке с его радикальными переменами вели­кий и ужасный маркиз оказался в числе наиболее значительных и актуальных ав­торов прошлого. Таким он остается и се­годня.

 

 

Оставить комментарий