Когда мы вспоминаем о советском Узбекистане, то перед глазами в первую очередь возникает образ Шарафа Рашидовича Рашидова. Этот человек много лет возглавлял республику, был обласкан Хрущевым и Брежневым, но последние месяцы жизни провел в опале и, по слухам, даже покончил с собой.
Один из немногих
По многим параметрам Рашидов – личность уникальная.
Ровесник революции, он родился в крестьянской семье, в селе Совунгарлик Джизакского уезда. Его родители грамоты не знали, а Шараф умудрился еще до войны, совсем молодым человеком, стать редактором самаркандской газеты «Ленинский путь».
Потом были битвы за Москву, за Ленинград. Сражался он, по свидетельству боевых товарищей, храбро. На Волховском фронте младший лейтенант Рашидов, настоящий солдат-окопник, был тяжело ранен. Война для него завершилась в 1943 году. Но к этому времени на его гимнастерке уже сверкали два ордена Красной Звезды. Впоследствии, придя во власть, он стал одним из немногих вождей брежневской эпохи, кто вынес все тяготы Великой Отечественной войны.
Из госпиталя Шараф Рашидович вернулся в Узбекистан — к обязанностям редактора. А параллельно выпустил несколько книг, посвященных военным годам и послевоенной жизни, и его карьера стремительно взлетела. Среднеазиатской республике требовался интеллигентный вождь. Рашидов, хорошо знавший и тюркскую, и персидскую, и русскую культуру, стал председателем местного Союза писателей, в 1950-м возглавил Президиум Верховного Совета республики. В 33 года он стал третьим человеком в Узбекистане, а в 42 —первым!
Просвещенный монарх
Гуманитарий Рашидов мечтал превратить Узбекистан в промышленный центр. И многое ему удалось. (Конечно, не без помощи из Москвы.) Но именно при нем в Ташкенте появился один из лучших в мире авиационных заводов — производственное объединение им. Чкалова. Уникальное предприятие! Заработал Ташкентский тракторный завод, начала развиваться и крепнуть химическая промышленность.
А где производство — там и наука. Ташкент стал одним из крупнейших университетских центров СССР. И надо отметить, что ученые разных национальностей, работавшие в Узбекистане, до сих пор с ностальгией вспоминают эпоху Рашидова — «просвещенного партийного монарха».
Тогда же, в его времена, в Узбекистане было обнаружено одно из крупнейших в мире месторождений золота — Мурунтау. Республика начала добывать драгметалл, хотя, разумеется, и это дело не обошлось без поддержки из столицы: Мурунтау курировало могущественное оборонное московское министерство — Минсредмаш во главе с Ефимом Славским, с которым Рашидову удалось найти общий язык.
Развивался и узбекский кинематограф, который в шутку иногда называли «Басмач-фильм». Действительно, узбекские режиссеры и сценаристы были мастерами остросюжетных приключенческих картин из истории Гражданской войны. В Ташкенте сняли несколько масштабных многосерийных телефильмов, самыми популярными из которых стали «Огненные дороги» — жизнеописание поэта и революционера Хамзы Хакимзаде.
Хлопок любой ценой
Но главным для Узбекистана оставался хлопок. И Рашидов взял за правило всеми правдами и неправдами ставить рекорды по поставкам белого золота, заметив, как это радует стареющего Брежнева.
Брежнев не раз приезжал в Узбекистан, за несколько лет дважды наградил Рашидова звездами Героя Социалистического Труда. А в 1980-м еще и Ленинской премией.
В начале 1970-х годов республика давала около 4 миллионов тонн хлопка в год. Рашидов в официальной обстановке пообещал довести показатели до фантастических 5,5 миллиона тонн. Брежнев, сидевший в президиуме, пошутил:
«А 6 миллионов потянете?»
Шараф Рашидович не мог ни смолчать, ни отказаться. Разве только отшутиться, но вместо этого он всерьез ответил:
«Да».
Это была его роковая ошибка. Добиться таких результатов без увеличения рабочего дня, без использования детского труда и без приписок было невозможно. По существу в Узбекистане возродился рабский труд. К тому же где приписки — там и взятки, неучтенные доходы и прямое воровство.
В 1974 году Рашидов поставил подпись под документом, согласно которому объемы добычи хлопка в Узбекистане стали превышать 5,5 миллиона тонн… Но это было очковтирательство. И об этом прекрасно знали в КГБ. Там фиксировались и пустые вагоны, которые директора предприятий за щедрую мзду записывали как очередную поставку хлопка. И камни, набитые в мешки с хлопком для веса…
По характеру Рашидов вовсе не был высокомерным баем. Он редко повышал голос, никогда не оскорблял подчиненных. Говорил тихо и деликатно, но внушительно. Его указания в Узбекистане исполнялись беспрекословно.
Однако при этом он так и не смог победить старинную восточную традицию — подносить чиновникам, от которых зависело то или иное дело, бакшиш, то есть подарок, а проще говоря — взятку. Крупный управленец в таких условиях невольно превращался в состоятельного человека.
В стране всеобщего равенства это считалось неприемлемым и опасным. Поэтому директора заводов и секретари ЦК зарывали в горячую узбекскую землю «клады» — пачки денег, ювелирные украшения, скатанные костюмы из добротной шерсти, меха и ковры… Они побаивались ОБХСС и КГБ. Не своих, давно подкупленных и повязанных узами дружбы, а московских, которые могли нагрянуть в любой момент.
Опала после смерти
Так и случилось после смерти Брежнева, когда должность Генерального секретаря ЦК КПСС занял Андропов, который давно «копал» под «большого узбека». Борьба со «злоупотреблениями» была коньком нового Генерального секретаря ЦК КПСС. Роковым стал его телефонный разговор с Рашидовым.
«Сколько вы собираетесь в этом году сдать хлопка?» — «Как обычно, Юрий Владимирович, 5,5 миллиона». — «А сколько из них будет липовых?» — холодно спросил Андропов. Ответа не требовалось.
Не дождавшись опалы, Рашидов умер в собственном автомобиле: 31 октября 1983 года у него остановилось сердце. Сразу пошли слухи о самоубийстве. Говорили даже, будто хозяин Узбекистана выбросился из окна собственного кабинета. Но это, не так. Иначе бы вряд ли Рашидова похоронили с пышными восточными почестями в самом центре Ташкента. Впоследствии над его могилой планировали возвести мемориальный комплекс как место будущего паломничества.
Но следующим летом в Ташкент прибыла комиссия ЦК из Москвы. Серьезные люди пошептались — и бывшие выдвиженцы Рашидова принялись осуждать недавнего патрона. Дошло до того, что его прах эксгумировали и перезахоронили на Чигатайском кладбище.
А следом в Узбекистан прибыли следователи союзной прокуратуры, и почти вся правящая верхушка УзССР была осуждена за коррупцию. Хотя этих управленцев, по сути, некем было заменить. Возможно, Москве не стоило проходиться по «хлопковой мафии» мощным катком репрессий. Достаточно было наказать лишь самых отъявленных коррупционеров.
Но что сделано, то сделано. К тому же многие тогда, критикуя «рашидовщину», надеялись на более честное и благополучное будущее. Но в политике, как и в алгебре, прямолинейные решения редко оказываются оптимальными.
Ностальгия по Рашидову
Сегодня многим ясно, что не было более надежного для Союза руководителя Узбекистана, чем Рашидов. В современной республике крупного политика брежневских времен помнят и уважают, хотя правители последнего времени пытаются перечеркнуть его наследие — как период «русской оккупации». И это одна из многих фальсификаций истории, популярных в наше время. Когда-нибудь эта шелуха отпадет, и мы увидим противоречивого, но мощного политика.
Влюбился я
В молодые годы Рашидов преподавал историю, писал стихи и не бросил сочинительствовать, даже когда достиг высшей власти. Из-под его пера выходили не только стихи, но и поэмы, романы и балетные либретто! А однажды ему даже удалось создать шлягер. Песня «Влюбился я» — лауреат конкурса «Песня-1978» — стала настоящим торжеством дружбы народов: музыку написал азербайджанец Полад Бюль-бюль оглы, стихи — Рашидов, а исполнил песню казахский вокалист Алибек Днишев.